Как это было в США В Америке практически вся жилая недвижимость покупается в кредит, никто пачками денег при покупке не обменивается. Все более-менее обеспеченные и образованные граждане обзавелись своим жильем и имеют своего финансового консультанта, который всегда подскажет, где выгоднее взять кредит. Банкам надо было привлекать все новых и новых заемщиков. Пришлось обращать внимание на заемщиков «второго сорта» — тех, у кого вероятность не вернуть кредит выше. Это люди с неподтвержденным доходом или те, кто когда-то уже не вернул взятый кредит. Первоначальные условия таких кредитов выглядели весьма привлекательно: низкая процентная ставка, высокое соотношение объема кредита к стоимости залога, в первые годы кредитования — возврат только процентов. Очень часто в договорах по таким кредитам практиковались «условия мелким шрифтом»: дальнейший рост процентной ставки, большие штрафные санкции за просрочку платежей. Заемщики вовсю пользовались постоянным ростом цен на недвижимость, они покупали дом в кредит, а когда он дорожал — брали другой кредит, за счет которого погашали старый. Поскольку дом становился дороже, нового кредита хватало на погашение предыдущего вместе с процентами. Фактически они не тратили свои личные деньги на погашение процентов по кредиту, рост цен на недвижимость все компенсировал. И вдруг цены перестали расти. Заемщики обнаружили, что приходится расплачиваться по кредиту самим, да еще платить гораздо больше, чем раньше — из-за плавающей ставки и того самого мелкого шрифта в договоре, который они подписали. Заемщики стали массово объявлять себя банкротами. За прошлый год рост неплатежей составил 42 процента. Под угрозой продажи за долги сейчас находится 1,3 миллиона домов и квартир. Ипотечные компании, выдававшие займы, недополучили миллионы долларов. И не смогли выплатить доход тем, кто купил у них ценные бумаги, обеспеченные этими кредитами. И тоже объявили себя банкротами.
Европейское эхо Европейские банки и инвесторы активно покупали доходные ценные бумаги, обеспеченные рискованными кредитами. Банкротства американских ипотечных компаний привели к образованию «дыры» в европейских инвестиционных портфелях. Поэтому они уже не могли обещать тем, кто приобрел их ценные бумаги, заявленную ранее доходность.
Может ли такой кризис повториться в России? Объем американского рынка ипотечного кредитования — 10 триллионов долларов, российского — 11 миллиардов, то есть наш рынок меньше американского в 909 раз. Доля рынка высокорискованных ипотечных кредитов в Америке — 20 процентов, у нас не превышает нескольких процентов. При этом еще не охвачена и половина «хороших» заемщиков (в России по ипотеке приобретается не более 10 процентов всего жилья). Доля «высокорискованных» ипотечных ценных бумаг на американском рынке ипотечных ценных бумаг — 40 процентов, в России — 0 процентов (процесс выпуска ипотечных ценных бумаг в России все еще очень сложен). Это значит, что напрямую американский кризис на нас не повлияет. Но он будет уроком. Уже сейчас банки переориентируются с высокорискованных потребительских кредитов, выдаваемых в торговых сетях, на кредитование по пластиковым картам и предоставление кредитов на любые цели в отделениях банков, которые предполагают предварительную проверку кредитоспособности заемщиков. Влияние может быть и косвенным: через снижение основных макроэкономических показателей европейских стран, одной из причин которого стали высокорискованные ипотечные ценные бумаги
