Максим Ликсутов: Пересяду на метро — присоединитесь?­

«В России меньше берез, чем желающих повесить меня на ближайшем суку», — пошутил однажды Чубайс.

 

Сегодня эта мрачная шутка звучала бы умест­нее из уст руководителя дептранса Максима Ликсутова.

 

Расширение платных парковок за пределы Третьего кольца, «спецоперации» эвакуаторщиков,  слухи о платном въезде в центр и платной стоянке во дворе — инициативы властей по борьбе с пробками автолюбители встречают в штыки, а ответст­венным за «беспредел» назначен г-н Ликсутов.

 

Между тем в жизни Максим Ликсутов не похож на злого гения или на бездушного чинушу. Улыбчивый, эмоциональный, открытый — таким увидели его журналисты на брифинге в конце прошлой недели. И хотя темой была заявлена подготовка транспортников к праздникам, разговор неизбежно переключился на темы нелицеприятные.

 

— Максим Станиславович, 5000 рублей за эвакуацию неправильно припаркованного авто — не слишком ли дорого? Откуда такие расценки? Эвакуация поломавшейся машины частниками обойдется в две-три тысячи, не больше…

 

— Можно вопрос? Почему когда мы объявили конкурс, компании, о которых вы говорите, не пришли и не выиграли его, предложив более низкую цену за эвакуацию? Где они? Пришли бы и озолотились. 

 

Есть целый ряд требований к услуге эвакуации. Скорость погрузки, мощность и экологический класс двигателя эвакуатора. Если на все это внимательнее посмотреть, станет понятно, почему нас не устраивает в качестве погрузчика, например, «газель»… Вы уж простите, но черт в деталях. И таких деталей очень много.

 

— А такая «деталь», как качество оказания услуги, в условиях конкурса не прописывалась? Нарушил — накажите рублем. Но забрать автомобиль со стоянки — еще одно наказание. Помещения не приспособлены для приема большого потока людей, очереди — многочасовые, даже стульев элементарно нет, персонал ведет себя грубо…

 

— Просто нарушителей очень много. Не то чтобы мы не хотели сервис создать… Не знаю, был ли у вас случай, чтобы вашу машину эвакуировали где‑нибудь в Санкт-Петербурге или в Минске. Скажите, в каком городе вас на спецстоянке встретят хлебом-солью и немедленно выдадут автомобиль — помытый и с красной ленточкой? Но давайте честно признаемся, что мы не от хорошей жизни этим занимаемся. Без эвакуаторов Москва стояла. Почему вы с этой точки зрения не посмотрите на проблему?

 

— Что эвакуация — мера вынужденная и необходимая, как раз понятно. Непонятно, почему надо ссылаться на опыт городов, где работа спецстоянок организована еще хуже.

 

— Приезжал к нам человек, ранее возглавлявший в Нью-Йорке комиссию по лицензиям на такси. Я у него спросил, как в Америке эвакуируют, какие последствия. Время, требующееся там, чтобы забрать машину, — четыре‑пять часов. Спецстоянки за городом, в городе земля дорогая. Вы собираете по дороге кучу справок, приезжаете на спецстоянку, получаете квитанцию, едете в банк, оплачиваете, возвращаетесь с квитанцией об оплате и только тогда забираете. Я не слышал, чтобы где‑то это был приятный процесс. 

 

— Но есть хотя бы цель сократить время ожидания, допустим, до получаса?

 

— Я объясню, как это происходит. Вы бросили машину в неположенном месте, приехав на работу. И не обнаружили ее уже в конце дня. И таких людей очень много. Все с пяти до шести тридцати едут на спецстоянки. Так что очередь, скажем так, технически обоснована. Но да — мы хотим сократить время ожидания до 30‑40 минут. Мы также учтем требования маломобильных граждан, чтобы они могли забрать машину самостоятельно. Увеличим количество сан­узлов. Будет больше автоматов по оплате и окошек для оформления документов. Но услуги «я позвонил и машину мне привезли» не будет. У вас забрали машину? Почему не сказать: я с вами связываться не хочу, больше нарушать правила не буду?

 

— Случается, правила стоянки нарушаются вынужденно. Например, в последние месяцы вокруг школ запрещающие знаки устанавливаются таким образом, что оставить машину в пешей доступности попросту невозможно, как забирать ребенка — непонятно.

 

— Есть постановление Правительства РФ, обязывающее максимально убрать автомобили от школ и дет­садов. Многие директора обращаются с просьбой ограничить там движение. Я не устанавливаю правила дорожного движения. Есть компетентные люди, которые работают в Центре организации дорожного движения, в ГИБДД. 

 

— Гайки закручиваются, то, что вчера было разрешено, сегодня уже нельзя…

 

— Вы резонно спрашиваете: «Если вы хотите, чтобы мы ездили на общественном транспорте, сделайте так, чтобы автобус, трамвай и троллейбус ходили по расписанию».

 

Скажите мне, как это сделать? Я уверен, в будущем году машин в Москве добавится не меньше, чем в этом. А выделенные полосы для общественного транспорта — не нравятся. Строительство двухъярусных дорог, расширение старых? Москвичи категорически против. Как тут говорить о развитии общественного транспорта? Не готовы к ограничениям — не надо задавать вопросы по поводу многочасовых пробок.

 

— А вы сами пользуетесь общественным транспортом?

 

— То есть если я пересяду на общественный транспорт, вы все ко мне присоединитесь? Так вот, в метро я езжу регулярно. Вчера до работы добирался на метро. Даже билет сохранился. Могу показать.