Новостройки в Крылатском привлекают не только покупателей недвижимости, но и бейсеров — парашютистов, которые прыгают с фиксированных объектов — домов, скал, мостов. Александр Серегин, один из бейсеров, сам прыгал с одной из многоэтажек в Крылатском. «Этот дом позволяет по высоте прыгать относительно безопасно, — рассказывает парашютист-экстремал. — В нем порядка 120 метров, что более чем достаточно для бейс-прыжка».
Такие прыжки считаются одним из самых опасных видов спорта. «На этом же доме всего пару месяцев назад со мной произошел случай, который я сам собственно и спровоцировал, совершив технически неверный прыжок, — рассказывает Серегин, — 100% в этом была моя собственная вина».
По его словам, во время прыжка сам парашют «довернуло» в дом, в результате чего Саша врезался в здание и только на уровне девятого этажа смог развернуть купол от дома. Но этой высоты было уже слишком мало для того, чтобы парашют наполнился, и «вертикальная скорость была достаточной, чтобы получить травмы, после которых я восстанавливался три недели, не вставая с больничной постели», — говорит Серегин.
На место происшествия быстро приехали сотрудники милиции, которые «не стали задавать глупые вопросы типа фамилии, имени, отчества и как все произошло, а оказали мне первую помощь и вызвали «скорую» и только потом устроили разбор», — рассказывает Саша.
Прыгая, бейсеры рискуют не только своим здоровьем. Такие прыжки сами по себе не запрещены законом в России. «Нелегальным является проникновение на охраняемую частную территорию, поэтому все эти прыжки мы делаем все же нелегально, — говорит Александр, — Но получается, что у нас и выхода другого нет».
Сами милиционеры зачастую, по его словам, не знают, что делать с такими парашютистами: «С одной стороны, мы вроде без злого умысла, а с другой — все-таки нарушаем общественный порядок». Обычно бейсеры проводят в отделении пару часов, после чего их отпускают.
«Каждый раз, когда прыгаешь и приземляешься живым и невредимым, начинаешь совсем по-новому смотреть на мир, — рассказывает Александр. — Жизнь начинаешь ценить только тогда, когда ходишь по краю обрыва».
